«Для неё человек был важнее всего»: как прошёл единственный визит принцессы Дианы в Москву

15 июня 1995 года начался визит принцессы Уэльской Дианы в Москву. RT побеседовал с непосредственными участниками этого события — бывшим вице-премьером правительства России Юрием Яровым и экс-министром социальной защиты населения Людмилой Безлепкиной, а также её внучкой Даной Валитовой, которой на память о встрече досталась шкатулка с вензелем леди Ди. В частности, Валитова вспомнила, как это знакомство помогло ей понять, что чувствует человек, когда на него направлены вспышки фотоаппаратов.

• Девочка дарит букет цветов принцессе Диане. Тушинская детская больница, 16 июня 1995 года
• AP

15—16 июня 1995 года состоялся единственный визит принцессы Уэльской Дианы в Россию. Главной целью её пребывания в Москве была благотворительность. В Тушинской детской больнице, в которую она ранее отправляла медицинское оборудование, Диана большую часть времени провела с детьми и медицинскими сёстрами. В начальной школе №751 гостья открыла филиал фонда помощи детям-инвалидам. А в культурную программу принцессы вошли посещение Большого театра, Кремля и сокровищницы русских царей. Завершилась поездка в посольстве Великобритании, где лидер Российской партии социальной демократии Александр Яковлев вручил принцессе Уэльской Международную премию Леонардо, присуждаемую наиболее выдающимся меценатам.

«Из другого круга»

Ответственным за организацию визита принцессы Дианы с российской стороны был назначен вице-премьер РФ Юрий Яров. По его словам, он узнал об этом по телефону от правительственной службы протокола, с которой связалось посольство Великобритании, чтобы согласовать детали приезда монаршей особы. Леди Ди точно знала, что она хотела посетить и с кем встретиться.

— Как вы восприняли это поручение? Оно было обычным для вас или как-то взволновало?

— Это было приятно, но волнительно. Одно дело, когда я, как вице-премьер, вёл межправительственные комиссии: ты сам следишь за переговорами, протоколами, приезжаешь с делегацией в страну, потом они к тебе. Но здесь человек совсем из другого круга. И ты не знаешь, как она себя поведёт, как посмотрит с высокого пьедестала. А если вспомнить, какое сложное было время с экономической, финансовой точки зрения…

— Когда вы встретились, как это было? Какой вы запомнили принцессу?

— Это была неформальная встреча, которая вышла за рамки протокольной беседы и стала дружеской и доброй.

Диана была обаятельной женщиной. Очень красивой, из королевской семьи, но вместе с тем очень простой, земной, тёплой в общении. Ни разу она не дала почувствовать, что у собеседника есть какие-то сложности с королевским протоколом или этикетом. И говорить с ней было очень приятно.

— Какой была её свита? Кто переводил вашу беседу?

— Свита была небольшая: с их стороны три-четыре человека и с нашей столько же. Переводчик, насколько я помню, у неё был свой, скорее всего, из посольства Великобритании, которое курировало её пребывание.

• Каким был единственный визит принцессы Дианы в Москву

— Какой была цель визита Дианы в Москву?

— Меня поразил тот факт, что она в принципе прилетела в Россию. Это была приятная неожиданность. Она оказывала материальную поддержку детям во всём мире, и нашим в том числе. Казалось бы, не такие уж у нас взаимоотношения с британцами, чтобы мы так друг друга поддерживали. Но принцесса Диана много внимания уделяла этому благородному делу, служению детям.

Я вёл в правительстве социальный блок. Это и детские дома, и образование, и медицина, и пенсии, и культура. Поэтому мне было поручено встретиться с принцессой. Трудностей в этом блоке тогда было много: денег не хватало на детские дома, на профтехучилища, стипендию платили такую, что можно было купить разве что трамвайный билет.

Бюджет для нашего блока принимался мизерный. У министра финансов подпишешь, у Черномырдина подпишешь, чтобы выделили деньги, а денег всё равно нет. Целая куча поручений лежит необеспеченная. Приходишь, говоришь: «Как же так? Виктор Степанович, ты подписал, министр финансов до этого тоже, а денег всё равно не дают. Хотя бы на детдома, ребята вырастают, их хотя бы одеть надо, в жизнь выпуская». Сложнейший был период.

Поэтому так важно было, что кто-то ещё за границей принимает участие в решении наших проблем, что Диана вообще знает об этом. Было и непривычно, и очень приятно видеть, что есть человек, который уделяет внимание именно детям в социальном плане. Большую часть времени её сопровождала Людмила Безлепкина — министр социальной защиты в то время. Они посещали вместе больницу, школу, театр и, как женщины, нашли общий язык.

— Почему Диана во время этого визита отказалась от общения с прессой?

— Это был её выбор, её право. Она никому не давала интервью. В этом не было никаких подводных камней. Корреспонденты были аккредитованы. Были съёмки, фотографии, весь визит освещали. Но, как я думаю, Диана наслушалась разного о России (из серии, что у нас тут медведи гуляют) и решила вначале сама побывать, поговорить, сформировать своё мнение, а только потом, спустя время, высказаться о том впечатлении, которое эти встречи на неё произвели. Думаю, она не хотела давать поспешных и поверхностных умозаключений. Но не успела.

• Принцесса Диана беседует с медсёстрами в Тушинской детской больнице, 16 июня 1995 года
• AP

— Когда вы узнали, что Диана погибла, что вы почувствовали?

— Жаль, что погиб человек, который относился к нам с душой, с открытым сердцем, который принял активное участие в наших проблемах в социальной сфере. И конечно, было больно, что такого человека не стало, тем более если ты с ним знаком лично.

«Нечто ангельское»

Людмила Безлепкина была вторым министром социальной защиты населения РФ. В беседе с RT она рассказала, как отнеслась к поручению правительства сопровождать принцессу Диану в Москве и какой была эта встреча.

— Как вы отнеслись к поручению вице-премьера?

— Я с удовольствием его исполнила, для меня это была честь. Я уже была достаточно опытным человеком, работала помощником Черномырдина, за плечами была большая жизненная школа, так что организовать для принцессы Дианы посещение детской больницы и начальной школы было для меня несложно, но очень ответственно.

— И был ещё Большой театр.

— Да, в первый день мы были с Дианой в Большом театре. Моя внучка Дана в то время занималась балетом. Я видела, с какой добротой принцесса относится к людям, поэтому взяла девочку с собой. Диана была очень мила с Даной.

Когда принцесса вернулась в Великобританию, я случайно услышала по радио её ответ на вопрос, какое впечатление на неё произвела Москва и что ей запомнилось. Диана сказала, что на неё произвели впечатление министр и её внучка. Я была очень растрогана.

Потом из посольства мне передали шкатулку от неё.

• Принцесса Диана приветствует гостей в Большом театре перед спектаклем «Сильфида», 15 июня 1995 года
• AFP
• © Владимир Машатин

— Но в Москве Диана не общалась с прессой?

— Когда мы были в театре, она сказала, что не будет давать никаких интервью. Даже когда мы сидели в правительственной ложе и к ней начали обращаться с вопросами, она сказала: «Пожалуйста, никаких вопросов».

— Какой вам запомнилась леди Ди и как вы восприняли её гибель?

— Для меня принцесса Диана — очень светлый человек, просто нечто ангельское. Она всегда пыталась сделать что-то доброе, для неё человек был важнее всего. Для нас её смерть была семейной потерей. И Дана очень переживала, и я.

Политический обозреватель RT Александр Гурнов был одним из журналистов, аккредитованных для освещения визита принцессы Уэльской в Москву. С 1993 по 1996 год он был заведующим бюро ВГТРК в Лондоне и хорошо знал все тонкости взаимодействия членов британской королевской семьи с прессой: «Королева Елизавета, насколько мне известно, не дала ни одного интервью в жизни. У них это в принципе не принято. Диана в бытность членом семьи дала только одно большое эксклюзивное интервью. И это был грандиозный скандал. У королевской семьи есть отработанный подход к прессе. «Господа, спасибо, что вы здесь. Я рада, что я приехала. Мы с Россией давние друзья. Спасибо, до свидания» — это всё, что можно было услышать от принцессы. В Москве я сопровождал Диану во время её посещения школы. У журналистов не было возможности приблизиться к ней. Всё было отточено и вылизано согласно букингемскому протоколу: здесь Chanel, там Dior, это платье сюда, это — туда, в этом месте посмотреть в три четверти, а здесь — вполоборота».

«Как под прицелом»

«Бабушка была в платье от Славы Зайцева, а Диана — в платье от Chanel» — детали, сохранившиеся в памяти девочки, которой посчастливилось поговорить с настоящей принцессой. Дана Валитова — внучка Людмилы Безлепкиной. В 1995 году ей было десять лет. Людмила Фёдоровна решила пригласить внучку в театр, чтобы представить её принцессе Уэльской. Дана поделилась с RT впечатлениями о встрече и тем, как изменились её жизнь и характер после того памятного дня.

• Принцесса Уэльская беседует с балеринами за кулисами Большого театра после спектакля, 15 июня 1995 года
• AP

— Каким вам запомнился вечер с принцессой Дианой в царской ложе Большого театра?

— В тот вечер в честь визита принцессы Уэльской в Большом театре давали «Сильфиду», потому что действие балета происходит в Шотландии. Посчитали, что эта постановка наиболее уместна. Моя бабушка сопровождала Диану в театр. Меня срочно вызвали из Донецка, где я проводила каникулы. Мы с мамой приехали специально для того, чтобы увидеться с принцессой. Мне купили платье, и мы пошли на этот спектакль. Нам сказали сесть в соседней с царской ложе, добавив, что нас пригласят. Ещё до похода в театр, во время общения, бабушка сказала принцессе, что у неё есть внучка, и спросила разрешения меня представить. Диана сказала: «Да, конечно». В антракте к нам подошёл охранник и пригласил в царскую ложу вдвоём с мамой. Было очень волнительно. Я долго учила, как надо к ней обращаться: Ваше Королевское Высочество. Не величество, а высочество — именно такая формулировка.

— Вы учили это обращение на английском?

— Нет, я говорила по-русски. В театре с Дианой была сопровождавшая её переводчица. Английского языка я совсем не знала. Но от меня этого и не требовалось — тут по-русски бы выговорить.

Мне запомнилось, что при входе в ложу к нам все обернулись. И Диана со свойственной ей мягкостью и чуткостью поняла, что ребёнок, то есть я, стоит ни живой ни мёртвый, боится, волнуется. Она встала и пошла мне навстречу. Сама, не дожидаясь, хотя по протоколу было бы уместнее, чтобы мы к ней подошли. Раскрыла мне навстречу руки ладонями вперёд, сделала такой приветственный жест. Диана всем своим видом показала, что рада нас видеть, и сразу сняла с меня всю нервозность.

Какое-то время мы с ней разговаривали. Естественно, это была несколько поверхностная беседа.

Принцесса сказала, что у меня красивые плечи. Я тут же пояснила, что занимаюсь балетом, поэтому у меня такая осанка. Она ответила: «Я тоже занималась в юности балетом, но мне пришлось перестать, потому что все партнёры были мне по плечи». Она пошутила, и это была самоирония — ведь она действительно была высокой. А когда бабушка сказала ей: «Вы знаете, российские женщины считают вас очень красивой», Диана улыбнулась и ответила: «Видели бы они меня утром!» К себе она относилась без лишнего пафоса.

• Принцесса Диана направляется в Большой театр на спектакль «Сильфида», 15 июня 1995 года
• AP
• © Михаил Джапаридзе

— Как леди Ди была одета?

— В тот день на ней было коктейльное бежевое платье, очень простое, но всё обшитое жемчугом. Украшения тоже были из жемчуга. Её манера слегка наклонять голову набок свойственна человеку, который немного смущается своего высокого роста. Но это только прибавляло ей обаяния. Не было никакой надменности, она не делала нам одолжения своим вниманием. Наоборот, у меня осталось впечатление очень открытого человека.

— Как сложилась ваша балетная судьба?

— Я профессиональная дипломированная балерина, окончила Московскую академию хореографии при Большом театре. Но выпустилась я, к сожалению, с травмами. Поступила на юридический факультет и дальше пошла по бабушкиным стопам — работаю в сфере социальной защиты города Москвы.

В целом детство благодаря бабушке прошло в интересных встречах. Каждая из них прибавляла мне уверенности в себе. Да и сама бабушка — достойный пример человека и руководителя.

— Людмила Фёдоровна в разговоре упомянула шкатулку, которую ей передали из посольства. Вы её сохранили?

— Да. Принцесса Диана прислала её бабушке в благодарность за встречу. Это именная шкатулка, на ней написано, что это подарок Её Высочества принцессы Дианы. Я не знаю, сколько существует таких шкатулок в мире, но для меня это дорогая память о том событии. Конечно, я сразу положила на неё глаз и всё клянчила у бабушки. Но она мне объяснила, что все официальные подарки должны находиться в кабинете из уважения к тем, кто их подарил, до тех пор, пока бабушка занимает свой пост. Потом она передала шкатулку мне. Я очень бережно её храню.

• © Фото из личного архива Людмилы Безлепкиной

— Как завершился тот вечер?

— Мы вышли из 15-го подъезда, это служебный вход в Большом театре. На нас накинулись журналисты, как только мы показались в дверях: расскажите, что да как. Но ребёнку трудно сразу что-то сообразить. Я сумела только произнести, что это всё было как в сказке — встретить настоящую принцессу. Но у меня и до сих пор об окончании того вечера осталось впечатление из разряда тех, которые потом долго осознаёшь.

Когда я вышла, то почти ослепла от фотовспышек. Уже потом, повзрослев, я поняла, что на секунду оказалась в той ситуации, в которой Диана жила постоянно. Это, мягко говоря, некомфортно, когда со всех сторон на тебя нацелены микрофоны, диктофоны, в тебя летят вопросы, когда тебя расстреливают вспышки фотоаппаратов. Ты постоянно как будто под прицелом.

— Когда вы узнали о смерти леди Ди, то были совсем ещё ребёнком. Это же произошло через два года после вашей встречи. Как вы это восприняли?

— Естественно, я плакала, переживала. Так сложилось, что мы с мамой потом поехали в Париж. Этот туннель (перед мостом Альма на набережной Сены, где 31 августа 1997 года разбился автомобиль Дианы. — RT) я запомнила на всю жизнь. Меня настолько это всё впечатлило, что я стала бояться вообще в туннелях ездить. И боюсь до сих пор. Когда я за рулём и въезжаю в туннель, каждый раз включаю музыку и глубоко дышу. Видимо, это заякорилось у меня в голове. А вообще от леди Ди осталось впечатление света и добра, как бы слащаво это ни звучало. Ребёнка не обманешь. И бабушке я очень благодарна за эту встречу. После этого я не волнуюсь ни перед какими кабинетами и должностями.

• Дана Валитова и Людмила Безлепкина, 2013 год
• © Из личного архива Людмилы Безлепкиной

— Вы упомянули, что перед визитом Дианы были в Донецке на каникулах. Гостили у родных?

— Да, мы там родились — и я, и бабушка. Наши предки работали на шахтах и заводах, папа — бывший шахтёр, бабушка прошла на заводе путь от токаря до директора, была секретарём обкома партии. По маминой линии все металлурги вплоть до моего младшего брата.

У меня и сейчас там семья находится и по папиной линии, и по маминой — в Будённовском и Ленинском районах, это ближе к центру. Снаряды прилетают прямо рядом с домом. Перед началом спецоперации мы звали родных оттуда в Москву, но они отказались уезжать.

Источник