Янки в Афганистане: в российский прокат вышел фильм Гая Ричи «Переводчик»

Новая лента британского режиссёра Гая Ричи «Переводчик» с Джейком Джилленхолом и Даром Салимом в главных ролях вышла в российский прокат. В центре сюжета — дружба американского военного Джона Кинли с афганским переводчиком Ахмедом. Когда правительство США не выполняет взятые на себя обязательства по релокации Ахмеда и его семьи, Кинли возвращается в Афганистан, чтобы вернуть долг человеку, которому обязан жизнью.

• Кадр из фильма «Переводчик»
• globallookpress.com
• © STX Films/Keystone Press Agency

В российский прокат вышел новый фильм британского режиссёра Гая Ричи «Переводчик». Сюжет боевика с элементами триллера вращается вокруг сержанта Джона Кинли (Джейк Джилленхол), который со своим отрядом ищет точки производства взрывных устройств «Талибана»*. В прологе ленты стрелок и переводчик погибают в результате взрыва СВУ и Кинли вынужден принять новых бойцов. Один из них — афганец по имени Ахмед (Дар Салим), который знает несколько языков. Уже в сцене «собеседования» Ричи демонстрирует высокомерное и пренебрежительное отношение американцев к наёмникам — в каждой реплике, в тоне и мимике Кинли читается превосходство.

Более того, по ходу развития сюжета постановщик неоднократно подчёркивает нежелание американцев прислушиваться к мнению переводчика, таким образом заостряя внимание на полном отсутствии понимания и даже желания понимать, где они находятся и с кем имеют дело.

На первый взгляд, в «Переводчике» нет ничего от классического Ричи — криминал в ленте есть, но как фон, фирменный юмор отсутствует, да и общий тон повествования скорее драматичный, чем залихватский. Из более-менее привычных приёмов — разве что саундтрек, идущий как бы вразрез с характером истории, что особенно заметно во входных сценах. Но за этой ширмой постановщик прячет целый ворох нюансов, которые можно смело назвать горькой постиронией, пропитывающей весь фильм. Даже рок-н-ролл в начале «Переводчика» намекает всё на то же отношение американцев к происходящему. Для них это не война, а сафари, где они главные охотники.

Перестрелки в ленте поставлены на неизменно высоком уровне, но также не без своеобразной иронии: с одной стороны, американские «супермены» азартно выкашивают подчёркнуто глупых талибов, толпой несущихся на автоматные очереди. С другой — ни крутая экипировка, ни умения, ни самоуверенность не спасают их от пуль из калашниковых, хотя соотношение потерь в итоге говорит не в пользу боевиков: уничтожив пять-шесть миротворцев, они теряют порядка 40 человек и несколько машин.

Постановщик намеренно подчёркивает, что в конфликте нет однозначно хороших или плохих парней (кроме разве что боевиков), расставляя множество акцентов: методы «работы» американцев с местными (подкуп, угрозы), поддержка или, наоборот, осуждение афганцами талибов, взаимоотношения населения с миротворцами — всё это создаёт цельную картину, в которой лишь Ахмед выглядит условным «рыцарем в сверкающих доспехах».

Мотивы персонажа Салима довольно туманны: поначалу он утверждает, что работает с американцами из-за денег и возможности релокации в США, которую военные обещают наёмному контингенту. Впоследствии выясняется, что глубже есть ещё и желание отомстить: экстремисты казнили сына героя. Но вместе с тем в действиях персонажа есть несколько серьёзных нестыковок, которые по ходу сюжета никак не объясняются. Однако многое компенсирует актёрская игра Салима: он максимально убедителен, аутентичен и, кажется, просто создан для этой роли.

• Кадр со съёмок фильма «Переводчик»
• globallookpress.com
• © STX Films/Keystone Press Agency

Персонаж Джилленхола, напротив, вполне понятен и в какой-то мере даже шаблонен. Сержант Джон Кинли — это некий собирательный образ совершенно типичного американского солдата, преисполненного самодовольства до первой серьёзной проблемы, которая провоцирует ПТСР, помноженное на муки совести и итоговое решение спасти Ахмеда. Хотя и оно обусловлено не столько желанием помочь (которое тоже имеет место), сколько сделкой с собственной совестью, о чём персонаж говорит напрямую.

Джилленхол органичен в своём образе в начале и в конце фильма, но стрессовую трансформацию и эмоциональные переживания он показал довольно посредственно: создаётся впечатление, что актёр чрезмерно драматизирует и, как итог, переигрывает.  

Пресно, уныло и безлико смотрятся отношения Кинли с женой (Эмили Бичем), что главным образом прослеживается в диалогах — преувеличенно-пафосных, совершенно шаблонных и будто вставленных в ленту для галочки или для большего контраста с отношениями Ахмеда и его супруги, куда более человечными и понятными зрителю, несмотря на то что экранного времени и диалогов у афганской пары куда меньше, чем у американской.

Немало уколов со стороны Ричи получили американские бюрократы, одинаковые, судя по фильму, во всём мире: сцены с попытками Кинли выяснить судьбу виз для семьи Ахмеда — единственные, вызывающие понимающую улыбку у любого, кто пытался решать подобные вопросы по телефону. Однако социальный подтекст картины на деле оказывается куда глубже, чем просто высмеивание трёхчасового висения на линии: сначала постановщик даёт зрителям информацию об огромных сроках подготовки документов, а в конце ленты приводит статистику, сколько местных переводчиков были казнены вместе с семьями, так и не дождавшись обещанной релокации.

Финал ленты — ещё один укол, но уже в адрес американской военной машины. Помимо печальной статистики, в титрах рассказывается история вывода миротворческого контингента из Афганистана и констатируется, что талибы вернули себе власть над страной в течение трёх с небольшим месяцев. Таким образом, безотносительно истории Кинли и Ахмеда в финале «Переводчика» Ричи задаёт зрителю главный вопрос — о смысле 20-летней войны.

Подводя итог, стоит отметить, что боевик с элементами триллера, драмы и социальным подтекстом у Ричи скорее получился, чем нет. Хотя отдельные сцены, диалоги, а порой и мотивы героев вызывают вопросы, в целом фильм «Переводчик» смотреть интересно, а ещё увлекательнее — разматывать слои смыслов и скрытой иронии, заложенных в него режиссёром.

Источник